Слишком многие участвуют в управлении, но не несут никакой персональной ответственности.

Много проблем в водной отрасли из-за того, что управление в этой сфере оказалось слишком раздробленным. В водной политике участвуют восемь министерств и более 150 подразделений и организаций, а координации нет. Между тем водная энергетика — одна из составных «зеленой экономики». А важность питьевой воды растет год от года.

Об этом депутат мажилиса Зульфия Сулейменова написала в запросе на имя Аскара Мамина.

При этом депутат предложила некоторые меры по исправлению ситуации.

Восемь министерств не могут скоординировать действия

Депутат подчеркнула, что обеспечение водной безопасности – стратегическая задача. Это отметил и президент на расширенном заседании правительства 26 января.

Меры в этой сфере предпринимаются. Но Сулейменова утверждает, что проблема нехватки воды год от года усугубляется.

— Наблюдается обмеление рек и высыхание озер, таяние долгосрочных запасов пресной воды – ледников и вечной мерзлоты, интенсивное загрязнение подземных бассейнов. Несомненно, эти вопросы должны быть охвачены Национальным проектом по управлению водными ресурсами, — сказала она.

Депутат перечислила ключевые проблемы и особо отметила, что системного решения до сих пор не найдено 

Во-первых, государственная система управления водными ресурсами раздроблена и фрагментирована.

— Сегодня вопросами воды занимаются восемь министерств, местные исполнительные органы, а также компании фонда национального благосостояния «Самрук-Казына»

В частности, политикой в области использования водного фонда занимается МЭГПР, мелиорацией – МСХ, формированием тарифов и водообеспечением отраслей экономики – МНЭ, координацией водоснабжения и водоотведения – МИИР, трансграничными реками – МЭГПР и МИД, управлением крупными ГЭС – Самрук-Энерго, разведкой и переоценкой подземных вод – акиматы. Водные мозговые центры относятся к МОН и МСХ, — перечислила она.

Таким образом, в осуществление водной политики вовлечены 172 структурных подразделения и организации. Но координация отсутствует.

— Например, переоценкой стратегического месторождения подземных вод Кокжиде в Актюбинской области занимается не управление природопользования, а управление энергетики и ЖКХ областного акимата. Хотя Кокжиде питается за счет рек Эмба, Темир и Атжаксы.

Иными словами,

Кокжиде рассматривается в качестве исключительно резерва питьевой воды, а не в качестве сложной водной экосистемы, которая предоставляет экосистемные услуги в виде питьевой воды. Это свидетельствует об отсутствии понимания ресурса, — считает Сулейменова.

Приоритет государственной политики

Во-вторых, отрасль испытывает острый дефицит специалистов-водников.

— Немногочисленные научные институты, в которых накоплены знания и опыт, сталкиваются с элементарной проблемой материально-технического обеспечения. Так, Институт географии и водной безопасности — единственный, осуществляющий проекты закрытого характера в области воды и обеспечивающий экспертное сопровождение переговоров по воде с Китаем — уже несколько лет не может решить проблему с собственным зданием, — отметила депутат.

Далее она предложила несколько мер для решения острых проблем. Необходимо: консолидировать водную политику и оптимизировать систему управления водными ресурсами с учетом единости водных экосистем. При этом нельзя перекладывать решение этого комплексного и важного вопроса на одно министерство или один акимат обеспечить подготовку специалистов-водников, особенно в области водной дипломатии и по другим востребованным специальностям, а также обеспечить их встраивание в переговорные процессы решить проблему адекватного материально-технического обеспечения водных мозговых центров

— Вопрос водной безопасности должен стать приоритетом государственной политики не на словах, а на деле, — резюмировала она.

https://365info.kz/2021/04/vodnye-resursy-pochemu-meleyut-reki-i-kak-eto-ispravlyat-deputat