Центральная Азия столкнулась с ускоряющимся экологическим кризисом, который становится невозможно игнорировать. В Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане вода исчезает из рек, водохранилищ и водоносных горизонтов. Правительства стран региона внедряют политику по улучшению управления ирригацией, модернизации каналов и развитию регионального сотрудничества, однако эти шаги, вероятно, лишь отсрочивают неизбежное. Основная проблема заключается в том, что сам источник воды исчезает из-за таяния ледников с беспрецедентной скоростью, указывает доктор Эрик Руденшильд в своей статье для Caspian Policy Center (CPC).

Центральноазиатский регион, известный своими живописными заснеженными горами, ледниками и степями, рискует превратиться в пустыню. Все большие территории пяти центральноазиатских государств могут стать непригодными для жизни человека. Повышение региональной температуры приводит к тому, что ледники тают в четыре раза быстрее, чем в среднем по миру. За последнее десятилетие в регионе были зафиксированы самые высокие температуры за всю историю наблюдений, в результате чего почти 98 процентов ледников Тянь-Шаня демонстрируют признаки отступления. Талая вода составляет около 80 процентов общего речного стока в Центральной Азии, питая ключевые водные артерии – Амударью и Сырдарью.

Быстрое потепление меняет сезонные циклы. Весна начинается раньше, а осень длится дольше. Пик летнего таяния ледников теперь смещается с начала августа на начало июля, что приводит к более продолжительным и засушливым периодам в конце лета. Раннее таяние снегов оставляет ледники без защитного покрова, делая их более уязвимыми для солнечной радиации и теплого воздуха, что еще больше ускоряет их таяние. Погодные аномалии становятся новой нормой, вызывая сильные сезонные дожди, наводнения и оползни, которые, в свою очередь, приводят к нехватке воды и энергии в последующие периоды.

Последствия уже ощутимы. Сильная засуха 2021 года привела к дефициту воды, неурожаю и массовой гибели скота на более чем 40 процентах территории региона. Аномальная жара в марте 2025 года ударила по фруктовым культурам Узбекистана и яровой пшенице Казахстана в период цветения, что, вероятно, снизит урожайность. Все более суровые и продолжительные засухи затрагивают две трети территории Казахстана, сказываясь на производстве зерна в два из каждых пяти лет. Сельское хозяйство, крупнейший работодатель в регионе, где занята почти треть рабочей силы, особенно уязвимо к изменениям климата. По прогнозам Всемирного банка, к 2050 году регион может столкнуться с волнами экстремальной жары продолжительностью до двух месяцев, что приведет к росту смертности и значительным экономическим потерям, а также к усилению трудовой миграции.

Основной причиной повышения температуры является загрязнение воздуха. Страны Центральной Азии занимают высокие места в мировом рейтинге по уровню загрязнения. Только в 2022 году спутники зафиксировали 184 случая супервыбросов метана с нефтегазовых месторождений Туркменистана. Города региона также являются очагами загрязнения. Кроме того, Туркменистан, Казахстан и Узбекистан входят в число ведущих мировых источников выбросов метана – парникового газа, который удерживает тепло в атмосфере значительно эффективнее углекислого газа. Основными источниками метана являются утечки на объектах нефтегазовой инфраструктуры, угольная промышленность и сельское хозяйство.

Особую опасность представляет таяние вечной мерзлоты, в которой заключены огромные объемы метана и углерода. По мере потепления и таяния ледников вечная мерзлота оттаивает, высвобождая метан, что еще больше повышает температуру воздуха. Этот процесс создает замкнутый круг, который значительно усиливает тенденцию к потеплению в регионе.

Правительства стран Центральной Азии осознают необходимость действий. Казахстан инвестирует в модернизацию каналов и ирригации, Узбекистан экспериментирует с ценообразованием на воду и диверсификацией культур. Таджикистан и Кыргызстан внедряют инструменты для управления водными ресурсами. Международные институты, такие как Всемирный банк и Азиатский банк развития, поддерживают эти усилия. Однако все эти меры имеют фундаментальные ограничения. Они направлены на сохранение и перераспределение существующей воды, но не могут восполнить ледниковый сток, который исчезает. Модернизация инфраструктуры не способна устранить первопричину кризиса – повышение температуры и сокращение ледников.

Ситуацию усугубляют и внешние факторы. Соседние страны, такие как Афганистан, Россия и Китай, сталкиваются с аналогичными проблемами водной безопасности и отводят воду из источников, от которых зависит Центральная Азия. Например, строительство канала Кош-Тепа в Афганистане может значительно сократить сток реки Амударьи. Нехватка воды уже становилась причиной конфликтов в регионе и может спровоцировать новые споры в будущем, поскольку трансграничное сотрудничество исторически осложнялось межгосударственной конкуренцией.

Последствия бездействия могут быть катастрофическими. Продовольственная безопасность уже находится под угрозой, урожайность зерна, фруктов и хлопка будет снижаться. Животноводство в некоторых районах станет невозможным. Опустынивание приведет к сокращению пригодных для жизни земель. Геополитические последствия выходят за пределы региона. Нехватка воды может обострить пограничные споры, а снижение потенциала гидроэнергетики – дестабилизировать всю энергетическую систему. Вызванный засухой дефицит продовольствия может усилить зависимость от импорта, сделав страны уязвимыми для глобальной ценовой нестабильности.

Таким образом, фундаментальный кризис Центральной Азии заключается не в трубопроводах или торговых путях, а в исчезающем льде. Усилия правительств необходимы, они могут выиграть время, но не решают основной проблемы – таяния ледников из-за повышения температуры воздуха. Без радикальных и скоординированных мер по сокращению выбросов, особенно метана, которые замедлили бы потепление, любые другие действия кажутся обреченными на провал. Если ледники не сохранятся, будущее региона утечет вместе с талой водой.

https://rivers.help/n/5450