Я. Гулямов

ИЗ ИСТОРИИ ИРРИГАЦИОННОЙ ТЕХНИКИ В ХОРЕЗМЕ

Распределительная сеть

«...Дарьёям тошмарам нейларсан?! — Казарам ичкарам...». Эта хорезмская поговорка отражает самую сущность всей истории водопользования, начиная от естественных разливов до сооружения магистральных каналов.

В предыдущих главах мы подробно останавливались на вопросе о характере перехода древнехорезмийских земледельцев от использования естественных разливов к их местному регулированию и последовательному выходу к истокам речных протоков.

Древние хорезмийцы, заменяя естественный проток искусственным, все же оставались в полной зависимости от режима реки, так как не научились еще регулировать его в целях ирригации. Поэтому они для устройства головы канала искали на берегу реки такие места, где бы вода во время паводка самотеком пошла по каналу.

Такие каналы носят название «паводковых», так как они действуют эффективно исключительно только во время паводков. Хорезмские земледельцы с большим вниманием следят за наступлением этого периода на Аму-Дарье. Люди, умевшие предсказать время начала паводков, пользовались в оазисе большой популярностью.

В Хорезме издревле существовал календарь паводков, в котором точно были установлены приметы наступления тех или иных изменений в режиме реки. Первый паводок по этому календарю называется «Кок-камыш-тошуви» (паводок зеленого камыша). Начинается он в то время, когда вырастает первый молодой камыш на островах и озерах. Это время соответствует двадцатым числам марта. Быстрое или медленное прорастание камыша, по утверждению хорезмцев, предопределяет нормальное наступление паводка или его запаздывание.

Второй паводок называется «Ак-балык-тошуви» (паводок белорыбицы) и приходится на середину апреля, так как в это время начинается движение белорыбицы из Аральского моря вверх по Аму-Дарье.

Третий — «Юлдуз-тршуви» (паводок созвездия Плеяды) — приходится на середину мая. Хорезмцы приурочивают этот паводок к появлению созвездия Плеяды.

Четвертый — «кырк-чилгов-тошуви» (период сорокадневной жары) — начинается во второй половине июня и кончается в начале августа. Продолжительность этого паводка определяется в 40 дней. Бируни относит начало этого паводка к 24 числу месяца хазиран (июнь), а его наибольшее усиление—к 25 числу месяца тумуз (июль).

Ежегодно с наступлением сезона предпосевных и летних поливов земледельцев охватывает беспокойство: наступят ли в срок, не запоздают ли паводки? В прежнее время в случае запаздывания паводка начиналось традиционное торжественное молебствие. Духовенство выступало из Хивы (слух о чем, молниеносно распространялся по всему Хо- резму) и собиралось на островке Аралча-Аулия (святой островок), расположенном на низовом участке Тюя-Муюна. Туда же съезжались представители родовой знати и вообще вся знать страны. Они привозили с собой дары для духовенства и быков для жертвоприношения.

По рассказам очевидцев, по окончании моления в реку бросали зарезанного быка как жертву духу—покровителю воды. Этот обычай широко практиковался и в отношении паводковых каналов. Существует рассказ о том, что при пуске воды во вновь прорытую голову Ташсака, Аллакули-хан лично принес в жертву быка.

Все древние общины стран Востока находились в полной зависимости от паводков; они ликовали, когда в реках поднимался уровень воды и способствовал наполнению каналов, и страдали, если паводка не было. Они приписывали это воле богов и духов и старались им угождать, чтобы добиться их милости.

Аналогичные представления мы встречаем у многих восточных народов. Так, например, в древних преданиях Месопотамии мы читаем: «Собрание богов под председательством Бэла обсуждает судьбу Ширпурлы (Лагоша); Ширпурла страдает от отсутствия воды, ее каналы пересохли. Боги обещают поднять разлив... лишь с тем условием, чтобы Гудея построил храм...».

Нет никакой разницы между представлениями древних хорезмийцев и древних жителей Месопотамии, когда первые, добиваясь паводка, приносят жертву духу реки, а вторые строят храм, чтобы бог послал им паводок.

Совершение магических обрядов с жертвоприношением именно на острове Аралча- Аулия и объяснялось тем, что этот остров находится в начале верхней дельты Аму-Дарьи, откуда начинаются основные искусственные каналы Хорезмского оазиса. По убеждению хорезмийцев, некий святой «Аралча-Аулия» обитает на этом острове и управляет паводками. По другой версии, «Аралча-Аулия»— женщина; образ ее, по всей вероятности, связывается с образом «Кора чач-она», изображаемой в виде женщины, держащей в одной руке яблоко или гранат как символ плодородия. Почти во всех городищах античного Хорезма в большом количестве встречаются эти терракотовые фигурки, которые вошли в археологическую литературу под названием «богини плодородия».

Древние хорезмийцы упорно искали способов поднятия воды в канале и в тех случаях, когда нет паводка. Для этого они делали водозаборы на каналах выше по течению реки, придавая ложу канала максимальный уклон, чтобы даже низкие воды реки свободно проникали в него. Самой трудной задачей для ирригаторов Хорезма был выбор под- ходящего пункта для устройства истоков (головы) паводкового канала. При этом учитывались следующие моменты:

• устойчивость грунта берега в том месте, где устраивается голова (берега реки в основном состоят из ее собственных отложений и отличаются неустойчивостью); часто во время разливов или при усилении паводков истоки паводковых каналов подвергаются интенсивному размыву и сносятся окончательно, причем смывается нижний угол у головы, в результате истоки лишаются направляющей опоры и водоток по каналу прекращается;

• режим русла в период паводков; часто в течение сезона паводков происходит перемещение основного течения, поэтому ирригаторы стремились использовать те участки, где течение постоянное и умеренное;

• соответствие избранного пункта какому-нибудь старому истоку.

В Хорезмской ирригационной технике, за исключением мест с устойчивым грунтом, избегали устройства больших истоков, обеспечивавших полный эффект действия магистрального канала, так как из-за неустойчивости грунта голова канала под напором паводковых вод подвергалась расширению и канал легко мог превратиться в ничем не сдерживаемое, никем не контролируемое русло. Подобные прорывы случались на канале Курдер в XVI в., на протоке Чалиш в XVII в., Лаудане в XIX в. и т. п. Чтобы избежать катастрофы, на больших паводковых каналах часто устраивают не один водозабор, а несколько. Каждый из них в отдельности маломощен, но легко регулируется, что позволяет достигнуть желаемого эффекта без угрозы прорыва реки. Часто в случае необходимости увеличения ирригационной воды прибегали к созданию дополнительных истоков канала. Так, например, в XIX в. новоселы Беш-Арыка добились согласия хана на прорытие ими дополнительной головы для канала Палван-Яб. Таким путем они увеличили доступ воды в магистральный канал и сами получили законное право на пользование водою Палван-Яба. Новая голова носит до сих пор название «Беш-Арык Яргап» (прорытый жителями Беш- Арыка).

Паводковые каналы сильно заиливаются. Это происходит от того, что с поступлением воды в канал быстрота течения значительно уменьшается. Крупные частицы взвешенных наносов, содержащиеся в аму-дарьииской воде, начинают быстро оседать, главным образом в головных участках паводковых каналов, которые заиливаются быстрее других. Заиление для паводковых каналов Хорезма считается неизбежным, так как их истоки базируются на постоянно действующих и довольно глубоких участках русла Аму-Дарьи.

В Индии, в бассейне Инда и в Пенджабе для орошения используют так называемые «дундсы» — протоки в пределах русла, действующие только в сезоны кратковременных паводков. Уровень дна этих временных протоков, по сравнению с дном основного русла реки, несколько выше, и поэтому во время паводков по дундсам направляются лишь верхние слои воды с наименьшим количеством тяжелых частиц взвешенных наносов. Это значительно уменьшает степень заиляемости индостанских паводковых каналов. В остальное время года и временно действующие протоки (дундсы), и отходящие от них паводковые каналы стоят совершенно сухими.

Хорезмские паводковые каналы, наподобие египетских, имеют постоянное действие и закрываются только зимой.

Эффективность действия канала в смысле увеличения поступления в него воды, а также усиления самотечности низовой распределительной сети зависит от устройства головы канала и от увеличения уклона его трассы. Здесь надо отметить следующее противоречие, обусловленное примитивностью ирригационной техники: с одной стороны, без достаточного уклона в трассировке всей системы канала нельзя обеспечить наибольшую самотечность его мельчайшей концевой сети, с другой стороны, - большой уклон грозит опасностью прорыва реки в канал. Поэтому хорезмские мирабы вынуждены были думать, прежде всего, об укреплении головы канала.

Паводковые каналы не обеспечены никакими регуляторами, защищающими от чрезмерного поступления воды. Хорезмские ирригаторы шли по пути наименьшего сопротивления; для обеспечения канала водой они питали его несколькими головами, а излишек воды, образовавшийся в канале, сбрасывали на периферию по трассе. Всюду на периферии паводковых каналов образованы сбросы, регулирующиеся в зависимости от уровня поступления воды в канал. В качестве сбросов используются старые русла реки, низины на окраинах оазиса. Так, сбросом из Пахта-Арны на правом берегу служит сухое русло Суярган, из Палван-Яба — маломощный канал Гази-абад, из канала Шахабад — старое русло Даудана и т. п.

Зачастую в холостой части каналов устраивали специальный сброс, уносящий излишки воды обратно в реку, вниз по ее течению. Такие специальные сбросы в Хорезме называются «бедрау». Бедрау на двух его концах обеспечивается перемычками, которые открываются лишь в случаях катастрофического подъема воды.

Все паводковые каналы, за редким исключением тех из них, которые вытекают из мест с устойчивым каменистым грунтом, имеют по несколько голов, расположенных далеко друг от друга. Устройство многоголовых истоков преследовало практический результат; хорезмские ирригаторы рассчитывали воспользоваться разными уклонами головных участков по отношению к горизонту паводковых вод и, вместе с тем, сохранить пропускную способность канала, не увеличивая быстроты течения.

В. Цинзерлинг следующим образом объясняет расчеты древних ирригаторов Хорезма в размещении голов каналов на разных участках:

«СД есть паводковый канал, АС и ВС — его головные участки... А и В — головы, расстояние между которыми составляет, для примера, шесть верст. При высоком уровне воды в реке канал питается из головы В, при низовом — из А. Горизонты самых высоких и самых низких вод в Аму-Дарье имеют, примерно, следующие (условные) отметки; у А — 100, 60 и 99, 60, а у В—100,00 и 99,00 сажень. Дно головы закладывается обычно на отметке около уровня самых низких вод, то есть у А на отметке около 99, 60 сажень и у В—на 99, 00 сажень. Начало орошения совпадает по времени, когда горизонт воды в реке повысится примерно на 0,40 сажень до отметки 100,00 сажень у головы А. Канал СД устраивается с таким расчетом, чтобы отметки дна канала у С не отличались сколько- нибудь значительно от отметки дна в голове В, чтобы головному участку ВС, по которому пропускаются воды во время прохождения паводка, не угрожала опасность размыва.

Исходя из приведенных заданий, представляется возможным в обычных условиях местности устроить головной участок АС с большим уклоном дна в 0,10 сажень на 1 версту (0,6 саж. падения на 6 верст). Водная поверхность имеет, однако, значительно меньший уклон, так как сечение головного участка АС устраивается с постепенно возрастающей глубиной, в начале около 0,4 саж., а в конце 0,6—0,7 саж. Такому заданию соответствует уклон водной поверхности на участке АС в 0,05 саж. на 1 версту.

Если уровень воды в реке стоит низко, то питание канала производится посредством головы А. Головной участок ВС на это время перегораживается двумя земляными перемычками, в начале и в конце, так как если бы этот участок не выключить, то происходило бы течение воды из канала обратно в реку, как это можно усмотреть из сопоставления горизонтов воды в реке у В и в канале у С. Когда уровень воды в реке стоит высоко, то выключается участок АС и питание канала производится посредством головы В. Сечение головного участка ВС устраивается с таким расчетом, чтобы уклон водной поверхности не превышал примерно 0,05 саж. на 1 версту. В таком случае представляется возможным во время прохождения паводка обеспечить у С глубину около 0,9 саж. Следовательно, во время прохождения паводка горизонт воды в канале у С имеет отметку 99,90 саж., а глубину воды 0,9 саж. При низких водах в Аму-Дарье горизонт воды в канале, в том же месте — 99,70 саж., а глубина 0,7 саж. или всего лишь на 0,2 саж. ниже. Таким образом, при помощи системы многоголового питания паводковых каналов открывается возможность регулировать горизонт воды в канале».

Древние ирригаторы искали надежный грунт для головы канала и равномерный уклон для его русла. Они помещали голову канала как можно выше против течения, стремясь, однако, не удлинять чрезмерно холостую часть канала. Поверхность Хорезмской низменности благоприятствует ирригации, так как, начиная примерно от широтной линии Ташсака, низменность имеет слабый уклон на север и северо-запад по направлению к Арало-Сарыкамышским впадинам в среднем по 0,2м на 1км. Это обстоятельство облегчало задачу древнейших ирригаторов при нивелировке трассы каналов.

Паводковые каналы устраивались с расчетом на низкий уровень воды в реке, но они все же не могли быть использованы в период спада воды. Однако нельзя было и слишком углублять головы паводковых каналов, хотя бы уже потому, что количество взвешенных наносов в воде Аму-Дарьи очень велико, а быстрота течения в каналах несколько меньше, чем в реке; следовательно, те частицы, которые не осаживаются в русле реки, оседают в головных частях каналов, которые находятся несколько выше уровня дна реки. Поэтому движущиеся донные пески русла реки почти не имеют доступа в канал. В последний попа- дают главным образом взвешенные частицы песка, быстро осаждающиеся при первом же ослаблении силы течения.

Итак, при существующей небольшой глубине паводковых каналов Хорезма в них все же проникает значительное количество наносов. В паводковых каналах за вегетационный сезон, отлагаются наносы мощностью в 0,60—0.80 м. В одном только Южном Хорезме ежегодно из каналов выбрасывается около 7 000 000 куб.м наносов. Самые тяжелые частицы, главным образом песок, остаются на дне головной части, а ил оседает в оросительной сети низовой части канала. Песчаные наносы образуют перед головой канала целые отмели. Эти отмели постепенно разрастаются вверх и вниз по течению реки. Если сильный паводок не смоет их или нe изменит русла реки, то эти отмели превращаются в острова, которыми основное русло реки отделяется от протоков у головы каналов. Теперь канал снабжается водою из этих протоков. Последние все более суживаются, заиляются, и, наконец, между головой канала и островом образуется тупик и канал окончательно лишается головы. Остается или прорыть новую голову через образовавшийся остров, или поднять голову канала выше по течению.

При нивелировке каналов стремились обеспечить такое течение воды в канале, чтобы плодородный ил достигал орошаемых полей, но чтобы в то же время не размывались берега. Все эти моменты обусловили, по-видимому, в Хорезме создание широких и не- глубоких каналов; местные мирабы при этом хорошо учитывали уклон местности, где прокладывалась трасса, и соотношение ее горизонта с горизонтом водной поверхности в Аму-Дарье, так как последнее обстоятельство обусловливало горизонт грунтовых вод прибрежного района.

Насыпные дамбы устраивались довольно высоко с расчетом на максимальный водоток в канале. Вся земля, вынутая при постройке канала, укладывалась в виде вала по береговой линии. Расчеты откоса каналов у древних хорезмийцев были разработаны очень давно и тщательно. Безусловно, отчасти к этому относятся слова Мухаммед бин Муса-ал-Хорезми о том, что его математическим трудом пользовались и при постройке каналов.

Голова искусственного канала в Хорезме обозначается термином «сака». Этот термин часто употребляется в Иране и Афганистане для обозначения профессии водоносов, или, иначе говоря, тех, которые «поят (других) водой». В художественной литературе народов Востока дождевые тучи в аллегорическом смысле называются «нильская сака».

Голова канала получила это название соответственно своей функции как место, подающее воду и орошающее. Каждый канал имеет холостую часть в начале, где вода обычно течет по пустынным прибрежным местам; полезное действие канала начинается несколько ниже. Обычно холостая часть не имеет специального наименования и часто относится просто к участку «сака», что отмечается и в исторической литературе Хорезма.

В ирригационной технологии Хорезма искусственные каналы обычно обозначаются термином «яп» Палван-яп, Хан-яп, Янги-яп и т.д. Большие каналы и головные, широкие участки каналов называются «арна». Последний термин в собственном смысле слова относится к протоку, ответвлению реки в русле.

Под термином «арна» можно понимать проток, часть реки, отделенную от нее остро- вом или отмелью. Применение этого термина к искусственным каналам объясняется тем, что последние по величине рассматриваются как часть реки. Таковы, например, Пахта-Арна, Шават-Арна, Палван-Арна, Аталык-Арна. Вместе с тем, этим термином обозначаются и такие протоки Аму-Дарьи, как Баглан-арна, Кесик-арна и т. д. Средние и мелкие каналы называются «яб». Ябами называются не только самостоятельные каналы, но и крупные каналы распределительной сети. Например, все распределительные каналы, выходящие из Пахта-Арны, называются ябами: Тазабаг-Яб, Сарибий-Яб, Кельтеминар-Яб, Буз-Яб и др.

От яба отделяются средние оросительные арыки, носящие название «бадак». Ширина бадака колеблется около одного метра, а глубина зависит от его ширины, уклона местности и от степени применения чигирного орошения. В случае преобладания последнего — бадаки прокапываются глубже. Во избежание размывов головы бадаков обеспечиваются специальным сооружением «долдарга». Бадак разбивается на салмы и на тартмы. Под первыми подразумеваются самотечные канавки—арыки, которые, главным образом, распространены в низовых участках яба. В Хорезме термин «салма» часто распространяется и на бадак. Вода, разбирающаяся на тартмы - короткие канавки — по- ступает в кяризы, откуда при помощи чигиря переливается в чигир-салму.

До сих пор мы говорили о паводковых каналах, имеющих наибольшее распространение во всех странах Востока с классической ирригацией. Регулирование воды в головах каналов с применением регуляторов непосредственно на Аму-Дарье не практиковалось. Регуляторы применяются лишь в распределительной сети каналов.

Однако надо отметить, что в истории ирригации Хорезма вообще имели место также и грандиозные сооружения, как например, плотины, регулировавшие течение реки Аму-Дарьи.

Макдиси и Якут говорят о большой деревянной плотине на старом течении Аму-Дарьи, у самых ворот Куня-Ургенча, которая служила для отвода течения реки от этого столичного города. По их описанию, плотина была сооружена из бревен и хвороста.

По рассказу Абулгази, в середине XVI в., недалеко от Куня-Ургенча, несколько восточнее города, была плотина Фатьма Хатун. Эти краткие упоминания не дают нам возможности восстановить ни конструкцию этих плотин, ни принцип регулирования с их помощью течения реки. Обычно распространенным регулятором на головах распредели- тельных каналов служила так называемая «долдарга»—очень примитивное сооружение из необделанных бревен и балок, забитых соломой или хворостом. Бревна в горизонтальном положении перекидываются через пролет канала и образуют мостик. К бревнам прикрепляются вертикальные балки, промежутки между ними забиваются хворостом или соломой. Таким способом вода частично запруживается и направляется в соседний канал, уровень которого находится несколько выше уровня первого канала; или же, наоборот, долдарга служит регулятором для ограничения доступа чрезмерного количества воды в канал, имеющий большой уклон и низкий уровень дна.

Долдарга иногда сооружается из треножников (сипоя) в сочетании с хворостом. Термин «долдарга» соответствует термину «тугон», распространенному в ирригационном хозяйстве Ферганской и Ташкентской областей.

Обычно из яба отводится небольшой арык, голову которого обязательно регулируют через особое приспособление. Эти регуляторы-токуртка устраиваются в таких случаях, когда уровень воды в ябе находится выше уровня выводной канавы. Токурткой служит обыкновенная водопроводная труба длиной от 50—60см до 2 м, диаметром от 5—10см до 30см. Их устанавливают в головном отверстии канавы. В нужный момент отверстия закрываются и прекращается доступ воды в канаву.

В Хорезме встречаются почти исключительно деревянные токуртки, соответствующие размерам глиняных. Иногда, когда приходится проводить воду под проезжей дорогой, токуртку делают довольно длинной. Бывают токуртки-регуляторы, которые ставятся в бадаках у выхода из канала: они представляют собой деревянную трубу с несколькими, рас- положенными друг против друга, отверстиями по стенкам. Такие токуртки устанавливаются вертикально в русле бадака, вровень со стенками канала. Эти трубы называют «тик токуртка» (вертикальная токуртка).

Когда в канаве требуется поступление максимального количества воды, действует сразу несколько отверстий. Для сокращения количества пропускаемой через токуртку воды затыкается верхнее или нижнее отверстие. Тик токуртка устанавливается с расчетом на любые уровни воды в ябе; при низком уровне воды открывается нижнее отверстие, а при по- вышении уровня воды - пользуются верхними отверстиями. Это сделано с таким расчетом, чтобы пропускать через токуртку как можно меньше тяжелых частиц взвешенных наносов, содержащихся обычно в нижних слоях воды. Когда в ябе много воды и течение становится более сильным, горизонт движения тяжелых частиц повышается и они в большой массе проникают в канаву: тогда закрывают, нижние отверстия и открывают верхние, чтобы вода в канаву проникала из верхних слоев течения, где все же меньше взвешенных частиц.

Салма – мельчайшие артерии оросительной сети Хорезма, через которые вода поступает на орошаемые участки. Они делятся на два типа: аяк-салма и чигир-салма.

Аяк-салма – самотечная салма, действующая непосредственно как разветвление яба с достаточной скоростью и достаточным горизонтом. Вообще самотечная сеть в Хорезме называется «аяксу», что в переводе значит - низовья, самотечная вода. Аяк-салма считается наиболее удобным способом, и каждое крестьянское хозяйство дорожит ею как идеальным условием водоснабжения. Чигир-салма образуется исключительно при помощи водоподъемного колеса – чикира (или чигира).

Печатается по книге:
Гулямов Я.Г. История орошения Хорезма с древнейших времен до наших дней. Ташкент, 1957.