В Казахстане совсем недавно было создано отдельное Министерство водных ресурсов и ирригации, которое возглавил Нуржан Нуржигитов. Подводя первые итоги своей работы за 100 дней, новоиспеченный министр дал эксклюзивное интервью корреспонденту агентства Kazinform.

— Как известно, в этом году часть Бухтарминского водохранилища вдоль Иртыша отошла от берега. Вы обсуждали этот вопрос с китайской стороной?

— В прошлом году в Бухтарминском водохранилище накопился небольшой объем воды. Во-первых, это связано с объемом воды, который поступает из Иртыша. То, что из Иртыша поступило небольшое количество воды, мы связываем с засушливым циклом. Однако сейчас уровень воды на Бухтарминском водохранилище на 3 кубокилометра больше, чем в прошлом году. Поэтому в этом году не о чем волноваться.

В целом, если говорить о том, какая работа ведется с Китайской Народной Республикой, с 2015 года была создана рабочая группа между двумя сторонами. Внутри этой рабочей группы есть еще несколько специальных подгрупп. От казахстанской стороны в рабочую группу входят 20 человек. Раньше эту группу возглавлял начальник департамента Министерства экологии и природных ресурсов. Мы решили, что этим вопросом следует заняться на уровне заминистра. Таким образом, рабочей группой сейчас руководит мой заместитель Нурлан Алдамжаров.

На сегодняшний день вопрос вододеления с Китаем мы решили на 60%. Осталось работы на 40%. Обе стороны заинтересованы в том, чтобы это соглашение превратить в официальный документ.

— За последние 6-7 лет официальный текст соглашений о совместном использовании воды Иртыша Казахстаном и Китаем нигде не публиковался. Даже переговоры ведутся в закрытом режиме, хотя многие просят, чтобы процесс был открытым. Вы поддерживаете данное предложение? Если нет, можете объяснить причину?

— Хочу привести пару примеров, чтобы показать, какая работа ведется с Китаем. Есть река Хоргос. Там совместно с Китаем мы построили гидротехнический объект. Его работа автоматизирована на 100%. Шлюзы объекта спроектированы таким образом, что вода течет по обе стороны линии границы одинаково. Если одна сторона захочет открыть шлюз больше или меньше, другая сторона в том же объеме автоматически получит воду. Такой же автоматизированный объект построен на берегу реки Сумбе. Однако там еще нужно подключить электричество. На эти цели из бюджета выделено 119 миллионов тенге. В Восточно-Казахстанской области есть река Улкен-Ласты. Она тоже протекает через границу. У нас есть соглашение о том, чтобы использовать там подобный метод. Пока мы не достигли такого соглашения ни с одним из других государств, с которыми у нас общие источники воды.

Что касается открытости переговоров, необходимо учитывать, что вопросы вододеления, сбора и использования имеют стратегическую важность. Некоторые позиции мы не можем обнародовать. Об этом нужно говорить открыто. Ту информацию, о которой должно знать население, мы выдаем через официальные источники. Например, об основных пунктах соглашения в ноябре сообщала наша пресс-служба, информацию публиковали и на сайте. Поэтому я бы не сказал, что процесс полностью закрытый. В целом мы ведем переговоры с китайской стороной по свыше 20 рекам. Это и Иртыш, Иле. Как вы сами отметили, у нас четыре крупные трансграничные реки. Мы держим их на контроле. По остальным, думаю, заключим соглашение. 

— У нас есть соглашение с Россией о совместном использовании и решении проблем воды из реки Урал. Есть ли итоги проведенных исследований? Насколько, с учетом интересов Казахстана, будет утвержден баланс водопользования гидротехнических объектов на территории России?

— В 2019 году была утверждена дорожная карта. Инвентаризация гидротехнических объектов на территории Урала ведется в соответствии со сроками, указанными в дорожной карте. Каждое предприятие ведет свою работу. По итогам инвентаризации мы должны найти ответы на все вопросы, которые вы перечислили. Россия предоставит информацию об объектах на своей стороне, в свою очередь, мы тоже предоставим сведения.

Все отражено в многолетних исследованиях. Когда обильная вода, с Урала к нам приходит 8 кубокилометров воды в год. В этом году прибыло 7,8 кубокилометра.

— Сколько гидротехнических объектов было построено после распада Советского Союза на берегу Урала? Сколько из них относятся к Казахстану, а сколько к России? Получает ли российская сторона официальное согласие Казахстана перед тем, как строить на берегу Урала гидротехнический объект?

— Помимо Урала, есть и проблема реки Кигач. Еще в 1960 году были утверждены первые соглашения о совместном использовании этих рек. В 1982 году эти соглашения были пересмотрены. Следующее соглашение было заключено в 2010 году. В 6 статье данного соглашения прописано: если одна из сторон построит гидротехнический объект, обязательно должна предупредить вторую сторону. Даже после строительства объекта мы проведем исследование, как это повлияло на обе стороны. Если по мнению одной из стороны существует обратное негативное воздействие объекта, то создается рабочая группа и заново пересмотривается вопрос. В 12 статье соглашения эта норма прописана. В рамках изучения Дорожной карты мы определим, как работают и исполняются эти статьи соглашения. Работа еще не завершена.

— Есть ли предварительные сведения исследований? Были ли обнаружены объекты, которые оказывают негативное влияние на естественную среду Урала?

— Об этом пока говорить рано. Российская сторона предоставляет свои данные, мы — свои сведения.

— То есть, Вы верите в официальные данные друг друга?

— Нет. Ту информацию, которую предоставляет Россия, мы обсуждаем совместно с дипломатами водной отрасли, экспертами, которые знакомы с проблемой Урала. То есть, эксперты проводят проверку и дают свою оценку.

— До какого года может продлиться цикл засухи Урала? Есть ли конкретные исследования по этому вопросу?

— Как я уже говорил ранее, в этом году общий объем воды составит 7,8 кубокилометра. Во время обильной воды доля, которую мы получим, достигнет 8 кубокилометров. Такой объем утвержден в соглашении, которое заключено во время Советского Союза. В этом году воды на 0,2 кубокилометра меньше, чем в предыдущие годы. В самые дефицитные годы количество воды составляло 3,4 кубокилометра. В 2020 году был установлен такой показатель. В 2020–2021 годах была засуха. Уровень воды уменьшился. Однако сейчас ситуация улучшается.

— Функционирует бассейновое хозяйственное объединение «Сырдария», которое регулирует использование воды реки Сырдарья четырьмя странами. По словам эксперта Наримана Кыпшакбаева, с 1988 года на этом предприятии назначают на должности только граждан Узбекистана. Бытует мнение, что при делении воды и мониторинге не учитываются интересы Казахстана. Намерены ли Вы как министр разрушить эту тенденцию?

— Вы правы. С 80-х годов поднимается этот вопрос. Изначально этим предприятием по очереди должны были руководить представители стран, которые совместно используют воду реки Сырдария. Мы ставим этот вопрос перед Ташкентом. С 2024 года Казахстан будет председательствовать в Международном фонде по защите Арала на три года. Конечно, есть и финансовые вопросы. То есть, мы должны решить вопрос финансирования деятельности предприятия.

— Речь идет о крупной сумме?

— Мы изучим вопрос.

— По словам Наримана Кыпшакбаева, в соглашении 1982 года было указано, что водный фонд бассейна реки Сырдария в среднем составил 37 кубокилометров. Доля Казахстана должна была быть на уровне 17,4 кубокилометра. Значит, из 37 кубокилометров 38% принадлежат Узбекистану и 52% — Казахстану, оставшиеся 10% делят Кыргызстан и Таджикистан. После распада Советского Союза министры четырех стран оставили это соглашение в силе. Тем не менее, на сегодняшний день мы из Сырдарьи за год получаем 12 кубокилометров воды. Куда уходят оставшиеся 5,4 кубокилометра воды?

— Нужно понимать, что уровень воды меняется с каждым годом. Когда воды было много, Казахстан получал 12 кубокилометров. В этом году мы получили 12,4 кубокилометра воды. Когда воды мало, наша доля не должна быть меньше 8 кубокилометров. Были времена, когда мы получали 17 кубокилометров воды. Однако в то время водный баланс Сырдарьи за год достигал 37 кубокилометров. На сегодняшний день в Сырдарье нет такого объема воды. В соответствии с соглашением, когда много воды, мы должны получать 12 кубокилометров, а когда мало — 8.

— Как Вы контролируете равномерное распределение этой доли? Некоторые эксперты сомневаются, что вода распределяется в необходимом объеме. Поэтому они предлагают установить космомониторинг. Что вы думаете по этому поводу?

— Мы контролируем через гидропосты. Например, через свой гидропост мы можем следить за тем, сколько воды поступает и уходит из Шардаринского водохранилища. То же самое и в Коксарае. В Кызылординской области есть четыре гидропоста. Такой же метод используется в Узбекистане. Четыре страны имеют международную водохозяйственную комиссию. Два раза в год заседала эта комиссия, обсуждала вопросы, делали отчет. В прошлый раз встречались в Ташкенте — теперь договорились встречаться четыре раза в год. На этих заседаниях мы сравниваем данные, сопоставляем. Что касается несоответствия, разница не превышает 4%.

Говоря о космомониторинге, у нас есть предприятие «Қазақстан Ғарыш сапары». Прежнее Министерство экологии начало запускать информационную систему. Мы как Министерство водных ресурсов продолжим этот проект. То есть, у нас уже налаживается процесс космомониторинга. За 30% воды в бассейнах мы наблюдаем по космомониторингу, за остальными 70% — через гидропункты. В будущем хотим установить специальное устройство для измерения расхода воды. Когда объединим все эти данные, у нас на руках будет точная информация. Однако это дело времени.

— В обществе также бытует мнение, что все четыре страны не экономят воду Сырдарьи. Если говорить конкретно о нас, будут ли приняты меры, которые обяжут хозяйства экономить воду?

— Есть технологии дождевания и капельного орошения. Есть еще одно направление — выравнивание земли. На сегодняшний день существует специальная техника, которая выравнивает с помощью лазерной технологии. Если земля будет ровная, вода будет проходить без препятствий. С помощью этого метода можно сэкономить влажность на 20%. Из более чем 4 миллионов гектаров орошаемых земель в Узбекистане более 1 миллиона гектаров орошаются водосберегающими технологиями. Но в 50% из них используется метод шлифования этим лазером.

А в 20% орошаемых земель Казахстана используются технологии дождевания и капельного орошения. Это значит 280 тысяч гектаров земли. Для дальнейшего решения данной проблемы мы вновь поднимаем вопрос возмещения части затрат крестьянским хозяйствам. Вместе с Министерством сельского хозяйства мы начали изучать вопрос увеличения субсидий.

— Когда говорят о водной дипломатии, по словам ученых, на переговорах с Россией или Китаем со стороны соседей приезжают 20-30 человек, а от нас только несколько. Из-за нехватки квалифицированных специалистов мы не можем догнать их уровень. Как Вы будете решать этот вопрос?

— Действительно, такая проблема существует. Один из самых больших департаментов в нашем Министерстве — это департамент международного сотрудничества, в состав которого входят три управления. Отдельно открыли департамент водной политики. Главой назначили специалиста, который всю жизнь работает в этой сфере, участвовал в 9 из 12 совместных заседаний с Китаем. То есть, он знает проблему изнутри. Есть департамент науки и инноваций. Директором назначили человека, который 20 лет трудится в этой сфере. Благодаря этому на встречу рабочей группы с Россией от нас поехали 20 человек. В целом мы будем поднимать статус специалистов, которые разбираются в этой сфере.

— Какими полномочиями наделено Министерство в вопросах установления водного тарифа, коммунального тарифа?

— Тарифы утверждает Министерство национальной экономики. Однако только с нашего согласия. Мы приводим свои предложения, убеждения. Только после этого принимается решение.

— На коллегии прежнего Министерства экологии вице-министр Серик Кожаниязов заявил, что к 2040 году дефицит воды может достигнуть 50%. Вы говорите, что мы используем лишь 25% из годового фонда. Объясните, пожалуйста, несоответствие этих цифр.

— Несоответствие не в цифрах, а в понятиях. Не должно быть цели, что Казахстан должен использовать в течение года все 100% воды. Нельзя использовать слишком много воды, если хотим сохранить природное равновесие. Дефицит отсюда и возникает. Иначе ускорится процесс изменения климата, экологическая разруха. Так можно объяснить понятие дефицита.

— Из всех этих 25% сколько уходят на сельское хозяйство, на производство, потребление?

— 65% из них уходит на сельское хозяйство, 15% — на промышленность, около 2% — на потребление. Остальная часть расходуется на коммунальное хозяйство, благоустройство.

— Какую работу Вы планируете в вопросе строительства водохранилищ?

— Президент в своем Послании дал поручение о строительстве 20 водохранилищ, ремонте 15 гидроструктур. Все это необходимо, чтобы собрать необходимое количество воды, которые формируется у нас в стране. Когда закончится строительство этих 20 объектов, мы можем набрать дополнительно 4 кубокилометра воды.

— Насколько это решит проблему регионов, где наблюдается дефицит воды? 

— Да, 20 объектов будут построены в каждом регионе. Если говорить в цифрах, в Кызылординской области сельское хозяйство в среднем использует 4 кубокилометра воды. В Туркестанской области похожая ситуация. В Жамбылской области на орошение требуется 1 кубокилометр воды. Это означает, что 20 объектов, которые появятся, в 4 раза больше покроют потребности Жамбылской области.

Что касается вопроса коррумпированности, мы не разыгрываем конкурс. Конкурс проводит Министерство финансов. Мы готовим им лишь документы. После завершения конкурса в качестве заказчика Министерство заключает договор. У нас достаточно органов, которые проверяют, как выполнен заказ.

— Когда эти 20 объектов введут в эксплуатацию? Из каких источников будут финансироваться?

— Строительство одного объекта уже завершено. В следующем году будут выделены средства Туркестанской области. По восьми объектам проектно-сметная документация будет готова в первой половине следующего года. Только после этого начнется строительство.

— Расскажите об объеме подземных вод в Казахстане? Когда мы можем начать использовать этот запас? У Вас есть стратегия?

— Сейчас мы формируем службу Национальной гидрогеологии. Некоторые функции местных акиматов, Министерств сельского хозяйства, промышленности и строительства передадим этой службе. Согласно данным, у нас насчитывается 40 кубокилометров подземных вод. На вопрос о том, когда можем использовать этот запас, ответит служба Национальной гидрогеологии после того, как будет сформирована. Однако на текущий момент мы используем лишь 3-5% подземных вод.

— Вернемся к трансграничным рекам. Многие из них берут начало с ледников. Когда-то Мэлс Елеусизов будучи министром экологии предложил перекрасить ледники в белый цвет. Во многих странах Европы предлагают различные авантюристские проекты для сохранения ледников. Какова ваша позиция?

— Наша работа — доставить имеющуюся воду. То, о чем вы говорите, входит в компетенцию Министерства экологии и природных ресурсов. Даже работает специальный департамент. «Казгидромет» тоже к ним относится. Мы не занимаемся вопросами ледников. 

— Нужно ли пересмотреть работу «КазСушар»? Экс-министр Зульфия Сулейменова затронула тему долгов компании, финансовые нарушения. Расскажите подробнее об этом. О каких финансовых нарушениях она говорила?

— По итогам проверки деятельности РГП «Казводхоз» Высшей Аудиторской палатой выявлены финансовые нарушения. Некоторые из них были устранены во время проверки, остальные нарушения также устраняются. Виновным лицам, допустившим указанные нарушения, назначено дисциплинарное взыскание. Замечания устраняются, объекты восстанавливаются в установленные сроки. Сейчас деятельность предприятия находится на постоянном контроле.

— Насколько повысится заработная плата специалистов водных ресурсов и ирригации?

— С января следующего года заработная плата сотрудников водной сферы увеличится в среднем на 25%. Наряду с этим, в каждом регионе страны появятся отделы, занимающиеся распределением водных ресурсов и его использованием.

https://www.inform.kz/ru/soglashenie-o-vododelenii-s-kitaem-odobreno-na-60-eksklyuzivnoe-intervyu-ministra-f9613a