|
Что такое Большое Яровое? Место для отходов расположенного на его берегу химического предприятия или ценный природный объект для создания бальнеологического курорта? Я задавался этим вопросом еще лет 20 назад в статье «Озеро без статуса». С тех пор ситуация кардинальным образом не изменилась. В марте этого года в СМИ прошел ряд публикаций о состоянии Большого Ярового. От самых негативных, где сообщалось, что озеро опасно для жизни, до ободряющих, в которых утверждалось, что водоем полезен для здоровья. Авторы расследований в той или иной мере ссылались на Владимира Кириллова, завлаба Института водных и экологических проблем СО РАН. Я тоже встретился с ним, а потом еще с гендиректором «Алтайского Химпрома» Евгением Шумейко и главой администрации Ярового Виталием Самобочим. И вот теперь, когда туристический сезон практически завершен и у властей появился еще год на исправление ситуации, пишу. Купаться, но не мазаться Ситуация не сказать чтобы катастрофическая, но тревожная. Во-первых, тревожит содержание в озере вредных веществ. Как человек, 13 лет проживший в Яровом, я много раз слышал от специалистов, что попадающие в озеро со стоками вредные органические вещества начисто поедаются рачками Артемия салина. И чем больше органики (а туда ее в былые времена сливали сотнями тонн), тем лучше: рачки росли, на радость заготовителям их яиц. Но были и неорганические отходы, среди которых, например, ртутьсодержащие вещества, относящиеся к первому (самый высокий) классу опасности. И они перерабатываться рачками в безвредные соединения, насколько известно, не могут. Работники тогда еще «Алтайхимпрома» мне рассказывали, что в советские времена эти отходы сбрасывали в озеро без всякой очистки. И местные жители старались в озере не купаться, а прибрежная физиотерапевтическая больница давно использует грязь с Малого Ярового. Ученые несколько раз проводили исследования озера. Так, Г.А. Леонова и соавторы в 2007 году в научной статье «Оценка биодоступности и потенциальной опасности химических форм тяжелых металлов в экосистеме озера Большое Яровое» писали, что основным загрязнителем экосистемы озера является ртуть, повышенные концентрации которой были обнаружены в воде, в донных отложениях и особенно в рачках. Однако они добавляли, что «ртутная» ситуация с течением времени никак не меняется, и предлагали продолжать мониторинг. В 2014 году комплексные исследования вредных веществ в озере провели ученые Института водных и экологических проблем СО РАН. Исследования проб воды показали, что концентрация ртути сопоставима с уровнем ртути в глубинных слоях Большого Соленого озера в США и не превышает предельно допустимой концентрации, принятой для объектов хозяйственно-питьевого и культурно-бытового назначения. То есть сегодня в озере можно купаться без страха отравиться ртутью. К тому же Виталий Самобочий говорит, что специалисты Роспотребнадзора регулярно отбирают пробы озерной воды и они не показывают превышения ртути. А вот грязью мазаться не стоит. В донных отложениях, которые исследовали ученые, содержание ртути втрое превышает безопасный уровень. Причем в настоящее время наблюдается увеличение уровня загрязнения донных отложений вследствие поступления в них ртути из рачков, которые отмирают и ложатся на дно. Вы спросите, откуда ртуть в рачках? Скорее всего, они, пропуская воду через себя, концентрируют в теле тяжелые металлы. Исследователи выяснили, что содержание ртути в рачках и цистах из года в год снижается и не превышает значений, характерных для незагрязненных морских рыб и ракообразных. Хотя эта концентрация раз в десять больше, чем в тех же биообъектах, проживающих в Большом Соленом озере. В заключение алтайские ученые делают вывод, что существенное снижение уровня ртути в планктоне свидетельствует о незначительном поступлении ртути в водоем в текущий момент времени и отсутствии прямого источника ее поступления. Однако предупреждают, что ртуть в донных отложениях может легко высвободиться под воздействием окружающей среды, поэтому необходимо более детальное изучение распространенности зоны загрязнения, а также очистка и удаление донных загрязнений. Захоронения и БОС Кроме донных загрязнений есть химические отходы, которые были складированы недалеко от берега и хранятся под открытым небом. Сегодня озеро все ближе и ближе подбирается к ним. Владимир Кириллов рассказал, что когда-то экологами были сделаны три наблюдательные скважины для контроля за поступлением вредных веществ в грунт. Но одна из них уже находится в воде. Какие вредные вещества присутствуют в захоронении – неизвестно. Есть отрывочные данные о присутствии в нем бутилмеркаптана и ртутьсодержащих ламп. Последнее косвенно подтверждает и Владимир Кириллов: «В 2011 году наш институт исследовал воду и воздух в прибрежной зоне. Тогда выяснилось, что наиболее высокие концентрации ртути были в воздухе полигона». Еще одну потенциальную опасность для озера таят биологические очистные сооружения (БОС), на которые поступают сточные воды из города и с химзавода. БОС были построены в 1970 годах и на сегодня износились как морально, так и физически. Очистные состоят из двух независимых технологических линий, чтобы в случае аварии на одной можно было переключить поток нечистот на другую. Но в 1997 году одна линия была выведена на капитальный ремонт да так и не отремонтирована. И с тех пор все молятся, чтобы не сломалась вторая и фекалии вместе с химическими отходами не поплыли прямиком в Большое Яровое. Особенно риск возрастает летом, когда объем бытовых сточных вод увеличивается за счет приезжих. Нынешний гендиректор химзавода Евгений Шумейко недоумевает: «Я вообще, если честно, не понимаю, как на этом озере можно делать бизнес на отдыхающих. Представляете, если трубы со сточными водами прогниют, какой тут бизнес будет?» Интересно, что гендиректор в этом случае окажется ни при чем. БОС, по словам Евгения Шумейко, были переданы Росимуществом в ведение администрации города, а химзавод их эксплуатирует на правах аренды и не обязан ремонтировать. Также не принадлежат «Алтайскому Химпрому» и захоронения на берегу озера. «Мы постоянно говорим, что это накопленный экологический ущерб бывшего предприятия – «Алтайхимпрома», с которым надо разбираться. Мы писали, что БОС находятся в неудовлетворительном состоянии, что их нужно в срочном порядке ремонтировать, а лучше делать новые, так как они были построены по проектным решениям шестидесятых годов, которые не соответствуют нынешним санитарным нормам», – считает Евгений Шумейко. Принятые меры Получается, что вся ответственность за возможные экологические последствия лежит на местных властях? Виталий Самобочий полагает, что наиболее острая проблема – прибрежное захоронение химических отходов. Он рассказал, что еще в ноябре прошлого года на совещании в краевом управлении природных ресурсов и экологии договорились провести исследование отходов и их классификацию. Это необходимо для разработки проекта утилизации. По расчетам, на ликвидацию отходов нужно 290 млн рублей. Эти деньги требуются на разработку установки для сжигания опасного мусора и ликвидацию карт химических отходов. Сумма неподъемная не только для местного, но и краевого бюджета, поэтому пока было принято решение построить вдоль берега 400-метровую дамбу. «Алтайводпроект» уже выполнил проект дамбы, получив за него из яровского бюджета 1 млн рублей. Сама дамба, по расчетам проектировщиков, обойдется в 10 млн рублей. Но средств на дамбу в местной казне нет. «Будем просить руководство края включить ее строительство в одну из краевых или федеральных программ», – планирует Виталий Самобочий. Известно, что существует несколько федеральных целевых программ, из которых теоретически можно получить эти средства. Например, «Ликвидация накопленного экологического ущерба». В паспорте программы сказано, что на ее выполнение запланировано 130 млрд рублей. Казалось бы, много, но очередь из желающих в ней поучаствовать, по информации Владимира Кириллова, состоит из нескольких сотен субъектов. И надо очень постараться, чтобы попасть в число получателей средств. Краевые и окружные власти уже провели несколько совещаний, на которых обсуждали способы решения проблем озера. Насколько известно, подготовлена заявка в Минприроды. В нее вошли работы, связанные с ликвидацией прибрежных химических отходов и реконструкцией очистных сооружений. На восстановление БОС просят почти 900 млн рублей. А Виталий Самобочий, ссылаясь на мнения экспертов, говорит, что очистные могут стоить от 20 до 150 млн рублей. Кстати, он, как и Евгений Шумейко, считает, что надо не реконструировать старые, а строить новые, при этом не смешивая городские стоки с заводскими. Есть вариант отремонтировать существующие БОС за счет Фонда содействия реформированию ЖКХ, который выделяет средства на реконструкцию коммунального хозяйства. «Мы подали заявку в фонд, но официальных данных о включении в программу у нас пока нет», – рассказывал мне в июне глава администрации Ярового. Он объяснил, что если БОС выйдут из строя, так и не дождавшись ремонта, то в городе будет введен режим ЧС.
|
