Из-за прогрессирующего (с 2006 года) водного обмеления состояние реки Урал стремительно ухудшается. По пессимистичным прогнозам, обмеление реки приведет к дефициту воды в западном Казахстане. Чтобы исправить сложившуюся ситуацию, необходимо действенное участие обоих государств, подкрепленное реальными действиями.

Течет река

Начиная свой бег в России, с гор Урал-тау, река протекает через Республику Башкортостан, Челябинскую и Оренбургскую, а на территории Казахстана - через Западно-Казахстанскую и Атыраускую области, обеспечивая питьевой водой проживающее в них четырехмиллионное население.

На всем этом пути могучая водная артерия постепенно сужается и пока доходит до Каспийского моря превращается в обыкновенную речку, каких немало протекает рядом с любой деревней.

По данным гидрологического поста «р.Урал-г.Атырау», за последние 10-11 лет отмечается значительное снижение скорости течения и глубины реки: в 2011 г. в период паводка средняя скорость течения составляла – 0,75 м/с, средняя глубина – 5,6 м, в 2021 году эти показатели составили 0,58 м/с и 4,08 м, соответственно.

Причины назывались разные. В качестве основной указывается затянувшийся маловодный цикл, возникший в результате изменения климата. Этой версии придерживаются работники госведомств обеих стран, озвучивая ее на официальных мероприятиях, при общении с прессой.

В свою очередь, экоактивисты заявляют, что положение на  Жайыке (Урале) было бы другим, если бы не водохранилища, замедлившие сток реки, и плотины-«тромбы», появившиеся в ее русле на территории РФ.

Возглавляет рейтинг регуляторов Ириклинское водохранилище – самый большой водоем Южного Урала, который питает водой не только многочисленные сельхозугодья и промышленные зоны, в том числе Ириклинское ГЭС, но и такие крупные города Оренбургской области как Орск и Новотроицк.

К числу крупных потребителей воды относятся Верхнеуральское (вместимость 601 млн.м3) и Магнитогорское (189 млн.м3) водохранилища, обеспечивающие нужды промышленных предприятий.

Главный приток – река Сакмара, ранее приносившая 60% от общего объема р.Урал, в данное время в связи с обмелением переживает не лучшие времена (береговая линия отступила на 5 метров). Причина та же – вода забирается в Сакмарское водохранилище, которое построено 16 лет назад в Баймакском районе Башкирии.

Кроме водоемов, в трансграничном бассейне, совокупно в пределах прибрежных секторов России и Казахстана построено более трех тысяч земляных плотин на малых реках, которые задерживают в многоводный год до 40-50%, а в маловодный год до 85% весеннего стока.

Из-за маловодного цикла  Жайык (Урал) не подпитывается связанной с ним речной системой притоков и проток, таких как Ревунок, Старица, Утва. В летнее время они пересыхают, либо превращаются в тонкие ручейки.

Пока подпитку ему дают лишь притоки – Ембулатовка, Быковка, Деркул, Чаган и Рубежка, однако, и их объемы также с каждым годом тают.

Ниже г.Уральска река, уже не встречая ощутимых притоков, теряет до впадения в Каспийское море 20% своих ресурсов.

Судя по всему, очень скоро окажутся правы те экологи, которые предрекали в недалеком будущем высыхание  Жайыка (Урала), и как следствие наступление тотального дефицита питьевой воды для Атырауской, Актюбинской и Западно-Казахстанской областей.

Переливать из пустого в порожнее

А какой тогда прок от всех этих экологических «тусовок», на которые чиновники двух стран годами затрачивали время и деньги, кстати немалые? Тут впору отметить особенности сложившейся водной дипломатии, которая уже давно развивается по двум сюжетным линиям.

Первая – это общая как для казахстанской, так и российской стороны концепция укрепления трансграничного сотрудничества, выполняющая скорее научно-просветительскую и имиджевую миссии. Ее инструментарием как раз и являются ежегодно проводимые встречи и форумы как на уровне центральных органов, так и регионов двух государств.

Позитивными ее сторонами является создание организационной и правовой основ, начало которым положено Соглашением между правительствами по сохранению экосистемы бассейна р. Жайык (Урал).

Над решением экологической проблемы работает казахстанско-российская комиссия, подписана Программа двустороннего сотрудничества на 2021–2024 годы. Теме  Жайыка (Урала) посвящены сотни научных статей и монографий ученых, публикаций журналистов.

Есть и вторая сюжетная линия. Экология экологией, но и собственные интересы никто не отменял.

В Башкортостане реализуется масштабная программа строительства водохранилищ (наиболее крупные - Акъярское, Бузавлыкское, Таналыкское и Манакское водохранилища) от которой страдает трансграничная река. За последние годы на правых притоках реки построено более десятка водохранилищ, суммарным объемом 2,5 млрд кубометров.

Реализацией проектов строительства гидросооружений занимаются и в Оренбуржье. Со слов министра природных ресурсов и экологии Оренбургской области Александра Самбурского - «для подъема уровня воды в целях улучшения работы городского водозабора планируется построить переливную плотину, стоимость работ составляет 300 млн рублей» (источник - www.ural56.ru).

Между тем, российские ученые доказывают пагубность этих программ для природы. «Созданная межгосударственная комиссия по проблемам трансграничных рек своей целью ставит сохранение реки, но как сохранить ее, если мы строим водохранилища в той же Башкирии, где формируется сток ( Жайыка)? – говорит российский академик Александр Чибилев, вице-президент Русского географического общества. – Любое водохранилище наносит ущерб речной экосистеме», - утверждает он (источник - ATPress.kz).

И действительно, картина вырисовывается парадоксальная. Пока члены казахстанско-российской комиссии годами вели поиск путей спасения экосистемы  Жайыка (Урала), в соседней Башкирии рядом с этой рекой экскаваторы рыли котлованы для будущих водохранилищ, согласно госпрограмме.

Подводные камни

Но это на первый взгляд. В действительности же все имеет свою логику. Строительство ряда гидросооружений в Башкирском Зауралье пришлось на период действия Водной стратегии РФ до 2020 г., в которой помимо прочего ставилась задача по «ликвидации дефицита водных ресурсов», в том числе за счет строительства водохранилищ питьевого назначения. В действующей в настоящее время Водной стратегии до 2030 г. эти задачи остаются актуальными.

Следует учесть фактор санкционного давления Запада, способствовавшего энергичной разработке экономических программ, в структуре которых немало водоемких отраслей. Взять хотя бы сельское хозяйство. Россия вынуждена «вовлекать в оборот как можно больше земель сельскохозяйственного назначения и развивать мелиоративный комплекс». Увеличение сельскохозяйственных угодий, как известно, занятие водозатратное, поэтому спрос на рукотворные водохранилища и водоемы вряд ли уменьшится.

В условиях экономического противостояния с Западом в водной повестке России усилился и геополитический аспект, охотно озвучиваемый на площадках различных форумов.

Вот что сказано в качестве резюме на круглом столе «Водная стратегия для водной державы», организованном в прошлом году российскими ученными-экономистами: «Участники дискуссии сошлись во мнении о недостаточном политическом внимании к водной повестке внутри страны, в то время как, с одной стороны, проблемы, связанные с нехваткой питьевой воды и последствия изменения климата, уже в ближайшем будущем станут актуальны по всему миру, а с другой стороны – у России есть огромный потенциал для того, чтобы стать мировым лидером в водной повестке» (источник – материалы круглого стола, организованного Научно-исследовательским университетом «Высшая школа экономики»).

В этом контексте проводимая масштабная реализация водозадерживающих проектов в Башкирии (да и в других регионах РФ) и происходящее обмеление Жаика (Урала) уже не кажется чем-то случайным.

Здесь же можно, наверное, найти объяснение, мягко говоря, не достаточного внимания российской стороны к положениям Конвенции ООН по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер, предписывающим странам обязательно согласовывать строительство плотин, водохранилищ с граничащими государствами. Это же требование предусмотрено статьей 6 Соглашения между правительствами РК и РФ от 7 сентября 2010 года «О совместном использовании и охране трансграничных водных объектов».

Бьем тревогу, но тщетно

Ну а что же предпринимают казахстанские профильные ведомства для решения проблем дефицита воды на западе страны?

С этим вопросом еще в прошлом году депутаты Сената и Парламента - Д.Турганов, Л.Рысбекова, Г.Дюсембаев, реагируя на многочисленные письма жителей западных регионов о надвигающейся экологической катастрофе в экосистеме р. Жайык, обратились к бывшему премьер-министру А.Мамину.

Последний, отвечая на депутатский запрос перечислил программные документы, которые были раньше приняты совместно с российскими коллегами, сообщил о регулярных заседаниях членов совместной комиссии и заверил парламентариев в том, что «вопрос улучшения состояния экосистемы трансграничной реки Жайык (Урал) находится на постоянном контроле».

Не удовлетворившись «успокаивающим» ответом, парламентарии подвергли критике работу правительства (тема трансграничных рек входит в регулярную повестку заседаний рабочих групп в Парламенте РК). По прозвучавшей тогда оценке, ситуация с водой в Западном Казахстане зашла в тупик.

Досталось и работе казахстанско-российской комиссии, прежде всего, за затягивание исполнения принятых программ и соглашений.

Недоумение вызвало и то, что страдающий из-за обмеления и загрязнения  Жайык (Урал), не был включен правительством в Национальный проект «Жасыл Қазақстан» на 2021–2025 годы, утвержденный в прошлом году с целью решения экологических проблем страны.

Хотя на стадии согласования рассматривались работы по увеличению объема воды и улучшению гидрологического режима реки Кигаш на 11 млрд 88 млн тенге, проектно-сметная документация и работы по очистке русла реки Деркул на 835 млн тенге (источник - azh.kz).

Впрочем, красноречиво этот насыщенный эмоциями настрой передают заголовки опубликованных статей («Чиновники Казахстана и России спасают Урал соглашениями и постановлениями», «Вода в Урале убывает под шелест протоколов двусторонней комиссии», «Новость из Оренбурга: «Вы там бумажки передвигайте, а Урал – наш!», «Урал точка невозврата?» и многие другие).

Было бы, конечно, несправедливым считать, что казахстанской природоохранной структурой ничего не предпринималось для улучшения ситуации. Используя площадки двусторонних встреч, специалистами выработано немало полезных предложений и мероприятий, которые затем вошли в конкретные планы и программы по защите речной экосистемы.

К примеру, в рамках утвержденной в 2020 г. в г. Новосибирске Единой дорожной карты впервые возник разговор о внесении изменений и дополнений в правила эксплуатации водохранилищ. Для подготовки соответствующих предложений сейчас ведутся научные исследования гидрологических показателей реки.

Между тем, скорость, с какой исчезает экосистема бассейна Урала, требует неотложной перезагрузки в работе, и прежде всего, реформирования механизма управления общими водотоками.

В устоявшихся формах и методах деятельности институтов взаимодействия, созданных комиссиях, рабочих группах, по мнению экспертов, прослеживается тренд на декларативность решений и действий. В случае с р. Жайык (Урал) такой формат двустороннего диалога для казахстанской стороны, как страны низовья более критичен, чем для россиян, которые в водном вопросе находятся в более выигрышном положении.

Для решения данного вопроса, правительству, акимату Западно-Казахстанской области давно пора от многословия перейти к практической части реализации поставленных задач, что безусловно потребует умения отстаивать свою позицию в переговорах с российскими коллегами и настойчивости в достижении целей.

Условия для этого есть. Оба государства заинтересованы в чистой и здоровой воде, поэтому поиск компромисса возможен и как никогда необходим на фоне надвигающегося дефицита пресной воды.

Источник - https://centrasia.org/newsA.php?st=1655810520